Мама не придёт

Летом нас заставляли носить белые панамы, в которых стайки девочек с тоненькими ножками были словно опята на полянке. Но с медсёстрами мы гуляли мы очень редко. В основном на сончасе полагалось спать, только зачем? Но за непослушание дежурные сторого нас наказывали. Мы плакали и ждали окончания этой лежачей пытки. Иногда тайком читали или рисовали новый большой номер палаты и приклеивали его зубной пастой к окну. К некоторым девчонкам приходили подружки и тихо кричали с улицы: "Оля из восьмой палаты!", тогда Оля вскакивала и прилипала к стеклу, строила рожи и пожимала плечами. На полдник давали марокканские апельсины с наклейкой-ромбиком, его мы клеили на дужки кроватей. После полдника было совсем хорошо, ведь приходили папа и мама. Они держали нас за руки и осторожно трогали худые щёки и палочки-ключицы. Жалели, а иногда и плакали. Приносили много интересного, подчас неведомого, доставали где-то бананы (жёлтые пахучие закорюки, и сгрызалась даже внутренняя волокнистая корочка), или жареные телячьи мозги, фууу, но оказалось вкусняшкой, яблоки красные снаружи и жёлтые внутри — самые-пресамые замечательные на свете! А иногда мама не приходила. Были и такие дни. Тогда мы сидели на подоконнике, рисуя что-то в альбоме новыми фломастерами и изредка поглядывая в окно. А вдруг мама просто задерживается?