Зима. Февраль месяц. Холодно и мерзко, пробирает до костей. Мороз и большая влажность – коктейль Лужкова, которым посыпают, или поливают, обледеневший асфальт, делает своё дело – при минус пятнадцати под ногами лужи. По долгу службы еду в троллейбусе по рабочему району. Рядом, на сидении подвыпивший работяга. Руки скрещены на груди, шапка надвинута на глаза. Дремлет.
Остановка. Работяга просыпается, смотрит в окно, но дремота сильнее. В троллейбус по ступенькам поднимается пролетарского вида дед, высокий, крупного сложения, с палочкой – старость, больные ноги (варикозные вены – профзаболевание станочников). Свободных мест много – до часа пик ещё далеко – дед проходит в салон, садится, гневно осматривается по сторонам, кидает в пространство салона пару не менее гневных фраз, что-то вроде «демократысволочи!» . И, вдруг, в моём соседе узнаёт своего знакомого. О чём-то переговариваются.
Я с интересом наблюдаю за дедом: большие, сильные руки (кулак с голову пионера), грубые, крупные черты лица. Почти, как у Гоголя: природа, создавая его особо не церемонилась. Рубанула топором — появился нос; рубанула другой – появился подбородок и губы. Наскоро ковырнула – появились глаза. Собакевич! Вылитый Собакевич!
Дед одет в светло-серый, сшитый из плащёвки, заношенный пуховик, доходящий ему до колен. На голове такая же серая, из плащевки кепка. На кепке кокарда. Присматриваюсь и тут же жалею, что у меня нет с собой фотоаппарата:
это не кокарда, а криво приколотый значок! На значке дедушка Ленин и крупная надпись «УДАРНИК КОММУНИСТИЧЕСКОГО ТРУДА»! :))

Александр Грачёв: в моём восприятии жизнь пожилых людей сложная, интересная и неоднозначная. Теоретически… а даст Бог, доживём и до практической части курса! :)