Неточно по характеру образа. А точнее совсем не туда.
Это скорее Андерсен, чем Родион Раскольников.
Тут вышел юноша робкий с девичьим лицом, с ресничками как у "мультяшек".
Стараний много, желание есть, а не по зубам образ вышел. Зубки смял.
Совсем не в дугу Родиону Раскольникову носочек тянуть как на французских миниатюрах 14 века, с изящным стилизованным носочком котильона. Дырявые и грязные были у него сапоги, и рваные носки вылезали из дыр.
Ворот одежды из 17 века, в 19-м такого не носили. Складки на сукне шинели, как на дамской юбке из ситца дробные и множественные, вводят в соблазн раскритиковать.
За лицами, идущими в след ему, что-то несуразное — не дома и не мостовая. Решетка изломана как художником недоучкой времен модерна, — зачем такое сочувствие образу главного героя безликому железу придавать, уродовать благородное литье, нам его итак жалко.
Вода за решеткой бушует как при наводнении, чего и не бывало в тот момент. Если она тоже Раскольникову сочувствует, то извините, как-то чересчур.

С "Преступлением и наказанием", действительно, сложно ассоциировать. Вообще с Достоевским как-то не вяжется. Но сама работа очень нравится — изящно, музыкально и с настроением тихой, упавшей на плечи, грусти.

Уайна:
"с настроением тихой, упавшей на плечи, грусти" после двух невинных трупов за плечами, "замоченных" (другого слова не нахожу) хладнокровно, с логикой неизбежности, как-то уж слишком глянцево-гламурно звучит. Как-то действительно не вяжется.
Но выход есть. Надо переименовать работу в "Андерсеновскую спичку" и все станет на место.
...Нет, все равно не станет — ресницы не позволят. Да и лица за спиной однообразные, формальные, я бы даже сказал — примитивные (чего стоят одни точечки вместо слёз!). Вобщем не при каких раскладах не складывается.

Фу-фу-фу-фу!!!Вообще бяка!!!!!!)))))

Ooli: ну да, понял, всё ясно, дальше можешь даже не продолжать.

Олег Сапожков: спасибо за коментарии, но мне кажется, что всё — таки каждый видит произведение по-своему, поэтому может изображать то, что ему кажется правильным.
Если бы под работой была бы подпись иллюстрации — это одно дело, тогда Вы могли бы говорить о рваных сапогах и т.д., а тут выходит, что это моя ассоциация, и тут, мне кажется, уже не стоит говорить о том, что кто-то кого-то ,цитирую, "замочил".

Уайна: спасибо

Willi: Над вашей работой стоит заголовок жанра, вы сами его установили: "Живопись, графика, рисунок » Иллюстрация". Кроме того, вы подписали свою работу: "к"Преступлению и наказанию".
Какую ассоциацию вы подготовили?
Какой материал вы брали в основу? Какого-то другого Достоевского, однофамильца?
Вы читаете Достоевского, вы рисуете о или на тему "Преступления и наказания", а выходит романтический принц, вытанцовывающий по набрежной неизвестного населенного пункта без головного убора, что вообще в 19 веке было просто неприлично (не танцевать, а выходить на улицу без головного убора). Вспомните концовку "Женитьбы" Гоголя. И так далее и тому подобное.
Встает вопрос, зачем производить такие неточные, просто ложные целенаправления для внимания как своего, так и других?
При этом я оставляю за рамками обсуждения само качество этой графики с профессиональной, художественной точки зрения. Я лишь говорю вам: при чем тут Достоевский?
Дело даже не в вашем умении или неумении рисовать, дело в том, что это совсем не то. То, что вы нарисовали, не соответствует тому как вы это определили.
Уберите определение, и притензия к сюжету может исчезнуть, но не исчезнет притензия к характеру формы.

Олег Сапожков: Достоевский?При том, что для каждого он свой, у каждого свои образы и герои независимо от времени и пространства, от моды времени, пиличий и т.д., поэтому он такой, для меня, не для Вас.

Олег Сапожков: Я сразу сказала, что воспринимаю эту работу не как иллюстрацию к Достоевскому, поэтому могу себе позволить видеть в ней тихую грусть, и даже отсутствие шляпы на голове меня не шокирует, потому как если почитать того же Тургенева (тоже 19-й век) его персонажи весьма часто позволяли себе эту вольность — как признак бунтарства натуры или просто смуты на душе. Что же касается "однообразных, формальных лиц" за спиной — мир очень часто выглядит именно так, когда человек идет один, по дождливым улицам, зябко кутаясь в пальто. И, кстати, Андерсен, совсем не такое плохое сравнение, хотя если говорить о литературных ассоциациях, мне показалось, это скорее кто-то из сказок Оскара Уальда.

Уайна: Willi: Проблема не стоит выйденного яйца. Это просто плохая иллюстрация. Вот и всё.